Скопины-Шуйские - русский княжеский род, родоначальником которого был Иван Васильевич Шуйский-Скопа, воевода Иоанна III , боярин (с 1519), начальствовавший большими полками в походах казанском и литовском. Сын его боярин Федор Иванович Скопин-Шуйский (ум. в 1557) был первым воеводой в Вязьме (1534), а затем в течение 14 лет снаряжался в разные экспедиции и походы. Сын Федора князь Василий Федорович Скопин-Шуйский (ум. в 1595), боярин (с 1577), правил несколько лет Псковом, а затем Владимирским судным приказом. Самым знаменитым и последним в роде Скопиных-Шуйских был сын Василия - князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский.

Литература

Власьев Г.А. Потомство Рюрика. Материалы для составления родословий, СПБ, 1906-07. В. Иконников. Михаил Васильевич Скопин-Шуйский (Древняя и Новая Россия, 1875, № 5, 6 и 7). Г. Воробьев. Боярин и воевода князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский (Русский Архив, 1889, т. III). Долгоруков П.В. Российская родословная книга. Ч. I-IV. - Санкт-Петербург, типография Э. Веймара (1854, 1855, 1856), типография III Отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии (1857). Руммель В.В., Голубцов В.В. Родословный сборник русских дворянских фамилий. Т. I-II. - Санкт-Петербург, издание А.С. Суворина. - 1886, 1887. Родословная книга князей и дворян российских ("Бархатная книга"). - Ч. I-II. М., 1787. Издание Н.И. Новикова. Петров П.Н. История родов русского дворянства. Т. 1-2. СПб., 1885-1886 (переиздание в 2-х томах в Москве в 1991). Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. - Санкт-Петербург.: Брокгауз-Ефрон. 1890-1907.

Генеалогия

Представители рода

Михаил Васильевич Скопин-Шуйский (1587 - 23 апреля 1610) - князь, знаменитый деятель в Смутное время. Рано лишившись отца, Василия Федоровича, который при Иване IV Грозном играл значительную роль, а при Борисе Годунове подвергся опале, Скопин-Шуйский получил воспитание под руководством матери и обучался "наукам". Уже при Борисе Годунове был стольником; Лжедимитрий I произвел его в великие мечники и поручил привезти в Москву царицу, Марфу. При Василии Шуйском Скопин-Шуйский как племянник царя стал близким человеком к престолу. На военное поприще он выступил в 1606 г., с появлением Болотникова, которого дважды разил: при р. Пахре, имея в своем распоряжении небольшой отряд, тогда как незадолго до того главные силы московского войска, предводительствуемые Мстиславским и другими боярами, потерпели от Болотникова полное поражение, - и при урочище Котлах. После второго поражения Болотников засел в Туле. Во время осады его здесь московскими войсками Скопин-Шуйский предводительствовал передовым отрядом и много способствовал взятию Тулы. Когда Василий Шуйский решил обратиться за помощью к шведам, для переговоров об этом он отправил в Новгород Скопина-Шуйского. Несмотря на ряд препятствий, последнему удалось достигнуть цели. Сопровождаемый 12-тысячным отрядом шведского войска, под предводительством Якова Делагарди, Скопин-Шуйский 14 апреля 1609 г. выступил из Новгорода для "спасения престола". Взятием Орешка, Твери и Торжка он очистил север от врагов, а поражением при Калязине гетмана Сапеги и занятием Александровской слободы заставил Сапегу снять осаду Троицкой лавры. Успеху действий Скопина-Шуйского много мешали недостаток средств для уплаты жалованья шведским наемникам и необходимость заниматься обучением войска; тем не менее тушинцы обратились перед ним в бегство, и народ смотрел на Скопина-Шуйского как на своего "спасителя", "отца отечества". К нему явились посланные от Ляпунова с предложением царской короны, которое он отклонил; когда он приехал в Москву, ему устроили самую торжественную встречу. Все это возбудило к нему сильнейшую зависть в его же родственниках и особенно в дяде его Димитрии Ивановиче Шуйском, который должен был уступить ему главное начальствование над московским войском, снаряженным под Смоленск. Не без ведома, кажется, и самого царя решено было избавиться от Скопина-Шуйского; на пиру у Воротынских жена Димитрия Шуйского поднесла ему отраву, от которой он и умер 23 апреля после двухнедельных страданий. Царь велел похоронить его в Архангельском соборе, но не рядом с царскими гробницами, а в особом, новом приделе. Современники почти все говорят о нем, как о великом человеке, и свидетельствуют об его "уме, зрелом не по летам", "силе духа", "приветливости", "воинском искусстве и уменье обращаться с иностранцами". В народе надолго сохранилась о нем самая лучшая память, что и выразилось в нескольких весьма распространенных песнях.